Почему на психологической сессии бывают разные эмоции?

Что из себя представляет психологическая сессия, как очно, так и по skype, с позиции того, что клиент чувствует?

Особенно, если ранее человек никогда не обращался к психологу за помощью и делает это впервые, у него есть об этом процессе какие-то представления и ожидания. Чтобы они были более реалистичными, можно почитать на эту тему статьи, например, такие, как эта, или пообщаться с теми, кто уже был на подобных сессиях.

По сути, приходя на психологическую сессию, клиент осуществляет нами специалиста, который более опытен в наблюдении людей с разными особенностями и лучше понимает про то, какой он сам человек. Это дает возможность корректно отследить и построить работу с психологическими особенностями конкретной личности. Поэтому процедура проработки психологов достаточно длительна и основательна, пролонгируется далеко за пределы высшего психологического образования. Кроме того, психологи сами проходят консультации, как клиенты, за их работой наблюдают более опытные коллеги, которые в профессиональной среде называются супервизорами. Выбор психолога для консультации очень серьезная задача.

Все ситуации, которые происходят с человеком, происходили уже неоднократно с другими людьми, большая часть феноменов и закономерностей развития и функционирования психики изучена. Приходя на сессию, клиент озвучивает запрос, который в большинстве случаев предполагает изменение чего-то: ситуации с ним или с кем-то из его близких, эмоционального состояния, отношения к чему-то, кому-то и прочее. Причем, клиент хочет мгновенных изменений, при этом сам не меняясь, не меняя своего отношения к себе и другим людям. Здесь важно отметить, что работа с психологом — это, в первую очередь, работа. Да, разумеется, психолог направит клиента в направлении большей осознанности, проведет его за ручку по этому пути, но прочувствовать за него не сможет. А это серьезная внутренняя работа, к которой нужно быть готовым, совершив которую, клиент получит запрашиваемый результат. Чтобы произошло любое изменение, клиент сталкивается со своими чувствами, которые он обычно подавляет или избегает. При этом психолог отталкивается от потребностей самой личности, независимо от социально одобряемые ли эти чувства или нет. Например, взрослый мужчина на психологической сессии изо всех сил сдерживает слезы, так как ему с самого детства транслировали, что «мальчики не плачут». Если возникают сильные чувства, то они маркируют какие-то процессы, их нельзя игнорировать. Здесь психолог получает доступ к потребностям личности.

Клиент может воспринимать как агрессию со стороны психолога, если тот в той точке опыта, в которой они находятся сейчас, будет с ним работать. Речь идет о травматичном опыте клиента, избегании погружения его в непереносимые чувства. Это совершенно нормально и естественно для любого человека. Любая интервенция психолога в области избегаемого переживается как нападение. Тоже самое происходит и в обычной жизни человека, когда, например, желание сохранить личную дистанцию с человеком и сообщив ему о том, что именно сейчас человек не хочет общаться, совершенно не означает плохое отношение к партнеру, или это так будет всегда. А второй человек, которому отказали, при этом может начать злиться. Эти реакции обусловлены опытом этих людей. В зависимости от жизненного опыта клиента он приписывает этому разные смыслы. Если когда-то в отношениях клиент, будучи ребенком, испытал отвержение от бородатого взрослого, то люди с бородой будут позднее вызывать настороженность. Это автоматическая реакция. Психолог в данном случае помогает вернуться к непосредственному, не искаженному восприятию реальности.

Клиент пришел к психологу для того, чтобы его страдание снизилось, однако для этого нужно, чтобы сначала его страдания были усилены. Клиенты считают, что сейчас в психологической сессии нужно устранить чувство, которое им мешает. Но они не учитывают, что это чувство одновременно является сигналом того, что ему чего-то не хватает, или он не верно ориентирован, наталкивается на травматический опыт, который испытал в прошлом.

Чувства являются сигналами о потребности. Их можно рассматривать, как ориентировку во внешней и внутренней реальности. А значит, устраняя это переживание у клиента, мы лишаемся его инструмента получить желаемое. Задача психолога, работая с эмоциональными сигналами, которые должны нести информационную функцию, у клиента, перенесшего неудачный опыт взаимодействия с людьми, маркируют для клиента приближение травматического опыта – вернуть этим эмоциям сигнальную функцию. Например, если один из партнеров отказал второму в сексе, а ранее у второго был опыт, связанный с изменой и последующим избеганием половых отношений с партнером, вовсе не означает в отношениях здесь и сейчас какой-то опасности того, что партнер «пойдет налево». Даже если сам человек это понимает, но эмоции опасения все равно будут возникать. И это будет происходить до тех пор, пока та ситуация, произошедшая с клиентом там и тогда не будет завершена, отработана. Как раз помощь психолога здесь будет кстати.

Сильные эмоции могут выбивать клиента из его обычной жизни. Эти чувства говорят о том, что что-то не так. А что именно не так показывает нам содержание переживания. Задача психолога – восстановить саморегуляцию клиента. Психолог в рамках сессии работает с разными эмоциями. Так, вина говорит о том, что по меркам клиента что-то не то произошло. Стыд – что-то не так со мной. Злость, как сигнал, – хочет, чтобы что-то поменялось, что есть мне не нравится. Отчаяние – беспомощность, нет возможности изменить ситуацию. Агрессия также может маркировать невозможность что-то изменить если устранять эти переживания, то мы убираем сигналы о том, что что-то не так. Разумеется, клиент во время психологической сессии не хочет испытывать неприятные эмоции. Чтобы это не испытывать психика вырабатывает защитные механизмы личности. Но при их запуске возможности удовлетворить свою потребность остается очень мало. Психолог поможет клиенту разобраться в вопросах адаптации к существующим в данный момент условиям, другим людям.

Часто клиенты говорят о манипуляции. Манипуляция возможна, если один действует не напрямую. Например, «Ты же такой ответственный, ты же сделаешь эту работу сегодня?!» Прямые послания для человека могли быть опасными в его прошлом опыте. Чтобы вновь не испытывать подобные эмоции, психика ищет «обходные» пути.

Чтобы понять, что клиент хочет в психологической сессии, необходимо обратиться к его чувствам. Быть хорошим психологом в понимании клиента и профессионально хорошим, как оказалось, это совершенно разные люди. Психолог, который всегда на стороне клиента, утешает, говорит, что делать, то в данном случае он поддерживает психологические защитные механизмы личности слияние и интроекцию. Да, разумеется, в сессии используются интервенции присоединения, советов и прочее. Но вопрос в том, какой именно процесс поддерживает психолог на данный момент, как это может быть полезно этой личности. А плохой психолог это тот, кто не говорит, что делать, и еще спрашивает, что ты чувствуешь при этом.

«Что ты сейчас чувствуешь?» Вопрос, с которым сталкивались практически все клиенты без исключения, которые работали с психологом в рамках гештальт подхода. Важно опознать то, где сейчас клиент находится, понять какая у него потребность, обратить внимание клиента на тот аспект целостного опыта, который утрачен, не замечается. При этом клиент обращается к своему состоянию.

При осуществлении любого выбора, мы выбираем состояние, не ориентируясь на формальное сравнение плюсов и минусов в ситуации. Например, ряд клиентов, тема запросов которых касалась работы, говорили о том, что они готовы были меньше зарабатывать денег, но при этом оставаться в коллективе с положительным эмоциональным социально-психологическим климатом.

Клиенту, который собирается на сессию к психологу, важно понимать, что в ней неизбежно появление негативных чувств. А психолог неизбежно становится объектом претензий, рассматривается, как источник страдания, клиент испытывает агрессию. Если этого не происходит, то травматическая ситуация, которая запустила защиты у клиента, которые мешают удовлетворять потребность клиента, то ситуация, о которой запрашивает клиент никогда не будет разрешена.

Часто бывает так, что во время психологической сессии, клиент демонстрирует очень конкретное инвариантное мышление. Например, если человек пришел на встречу в пиджаке или хочет понравиться на собеседовании, значит автоматически его можно назвать ответственным. Человек, который так полагает, не может допускать того, что он не видит прямо сейчас. Какие могут быть другие смыслы, кроме тех, которые он вкладывает сейчас в это поведение партнера? Что это может означать, что человек может испытывать при этом? Эти вопросы человек себе, как правило, не задает. Наличие символического процесса в сессии обязательное ее условие. Способность удерживать одновременно несколько пластов – это способность человека. Например, когда мы говорим слово «ствол», то каждый представить совершенно разные картинки, полагая, что под этим словом могут скрываться совершенно разные предметы. При этом работа символической функции психики – способность выделять из абстрактных ситуаций конкретные категории. Сессия с психологом позволит увидеть клиенту то, что он может не видеть, не учитывать. Важно донести до клиента мысль о том, что мир инвариантен. Например, некоторые партнеры во время процесса общения, достаточно прямолинейно трактуют поведение других на основании своих личных об этом проекций. В личном опыте человека существует только такая связь, человек не видит самой реальности и не допускает, что одно и то же мы можем переживать по-разному. Это результат опыта человека в окружающей его среде. Здесь можно сказать о негативных матрицах отношений. Например, партнер может предъявлять претензии второму, выразил недовольство тем, что второй не посмотрел в нужный момент в глаза. Человек расценивает это как пренебрежение. Эта реакция следует из опыта человека. Психолог помогает вернуть первоначальный смысл события, или корректно расшифровать послание другого человека, или свою реакцию на это.

Слияние, как механизм контактирования часто встречается в коммуникации между людьми. Проще воспринимать всех людей одинаковыми. А значит, они такие как я, значит проще разделять всех на плохих и хороших. Эта ясность дороже для таких клиентов, чем оставаться в неопределенности. А значит, мы повторяем паттерны поведения, которые часто срабатывают автоматически. Как следствие, такие клиенты вырабатывают четкие стратегии поведения, так проще. Это происходит доля сохранения связи с другим человеком. Это гарантирует связь с друзьями и врагами. А неопределенность грозит разрывом связи. Мы сразу знаем «кто есть кто», без проверки достоверности этого предположения, и сразу осуществляем поведенческую стратегию. А при встрече с новым, перед принятием решения, нужно время, для этого нужны силы, чтобы выдержать эту неопределенность это возможно при наличии надежды — в этом случае мы будем ожидать, тестировать реальность. Для этого нужен опыт того, что ситуация возможна. Это реализуется только в случае создания зоны неопределенности, иначе человек сразу все получает, будет сразу действовать, а не тестировать реальность. А если неопределенность чревата катастрофой, человек сразу будет действовать. Например, лучшим способом защиты принято считать нападение. Не разобравшись в своих личных мотивах и эмоциях, человек яростно бросается в бесконечное делание чего-то.

Фрустрация в терапии неизбежна в сессии. Это когда клиенту не предоставляется то, что он хотел, или чего ожидал в эту минуту. Попытки психолога избавить клиента от напряжения не дают психике работать. Фрустрация в более ранних ситуациях наших потребностей ведет к попытке психики их удовлетворить в новых отношениях. Например, родители искренне желают своему ребенку поступления на юридический факультет исключительно в институт имени Ломоносова. Это происходит не только из благих побуждений, или холодного расчёта того, что после окончания этого института, их ребенок будет гарантированно востребованным специалистом, а еще и потому, что сами не смогли реализовать это желание в прошлом. При этом желания и потребности самого ребенка мало учитываются.

Также можно отметить интересную особенность, согласно которой, чем меньше клиент знает о психологе, с которым работает в сессии, тем больше он о нем фантазирует. Тем больше психолог узнает об устройстве внутреннего мира клиента, как следствие, получает больше материала для работы.

Важным аспектом также является дозировка. Психолог регулирует интервенции в отношении клиента в зависимости от того, что его психика на сегодня способна вынести, отработать. Для этого от клиента запрашивается обратная связь во время сессии.

Весь перечень эмоций, которые клиент испытывает в психологической сессии имеет очень важное значение и позволяет как специалисту, так и самой личности разобраться в индивидуальных особенностях реагирования в тех, или иных ситуациях, выработать наиболее оптимальные пути построения отношений с другими людьми, понимания себя, с учетом удовлетворения личных потребностей.